150 лет назад родился Томас Манн Рассказываем о главных произведениях писателя, который стал голосом немцев-антифашистов в годы Второй мировой войны
6 июня 1875 года в семье любекского купца родился Томас Манн — будущий писатель, нобелевский лауреат и один из самых знаменитых критиков гитлеровского режима. Впрочем, хотя его «Доктор Фаустус» относится к важнейшим антифашистским романам в истории литературы, наследие Манна нельзя сводить к одной только политической борьбе. Он развивал традиции психологической прозы XIX века — и бесконечно экспериментировал с романной формой; исследовал мышление современников — и переосмыслял хрестоматийные сюжеты; соединял обыденное с фантастическим, а сакральное — с тривиальным. Критик Антон Хитров рассказывает о главных сочинениях писателя.
Будденброки
Пауль Томас Манн родился в 1875 году в Любеке, вольном городе на берегу Балтийского моря, бывшей столице Ганзейского союза. Манн был из семьи потомственных купцов, но, подобно старшему брату Генриху, стал писателем (ту же профессию выберут сын Томаса Клаус и дочь Эрика).
Его дебютный роман «Будденброки», частично основанный на истории его собственной семьи, — по сути, попытка объяснить загадочный поступок отца, предпринимателя и сенатора Томаса Иоганна Генриха Манна. Речь о завещании Манна-старшего: он распорядился продать фирму и дом (к слову, сохранившийся в Любеке), чтобы вдова и дети жили на проценты, — вместо того, чтобы передать семейное предприятие наследникам, как это было принято в их роду и в их среде.
Подзаголовок «Будденброков» — «История гибели одного семейства». Это объемный, как и практически все у Манна, роман в жанре семейной саги, где участвуют четыре поколения любекских купцов Будденброков. Хотя все они по-своему симпатичные, преданные делу люди, их убеждения и ценности не приносят им ничего, кроме страданий. Дети для Будденброков — актив: сыновья нужны, чтобы со временем доверить им фирму, дочери — для заключения выгодных браков.
Прагматичная логика сначала приводит семью к успеху, а затем обрекает на смерть и забвение. Самое интересное, что роман предлагает читателю, — прослеживать связь между буржуазным мировоззрением и непохожими, но так или иначе незавидными судьбами отдельных Будденброков. Впрочем, это книга не только о немецкой буржуазии — она о любом сообществе, где группу ценят выше личности.
Манн закончил семейную сагу в 1900 году, когда ему было 25 лет; в 1929-м писатель получил за «Будденброков» Нобелевскую премию по литературе. Это самый «нормальный» его роман — в смысле самый традиционный; остальные — в той или иной мере эксперименты с формой. Правда, и в «Будденброках» хватает формальных изысков. Взять хотя бы одну из заключительных глав, где писатель резко замедляет темп повествования и подробнейшим образом описывает один день из жизни школьника Ганно Будденброка, показывая, как лицемерное буржуазное общество с помощью школы воспроизводит само себя.
Смерть в Венеции
Если среди романов Манна трудно выделить один главный, то в случае с его малой прозой все довольно однозначно. Повесть «Смерть в Венеции», написанная в 1911 году, едва ли не самое известное его сочинение. Спустя 60 лет ее экранизировал Лукино Висконти, и это, пожалуй, единственная адаптация Манна, которая получила признание, сопоставимое с оригиналом.
Писатель тщательно скрывал свою гомосексуальность; он завел традиционную семью и стал отцом шестерых детей (среди которых по меньшей мере двое, Клаус и Эрика, тоже были квир-персонами). «Смерть в Венеции» — его самый откровенный текст о любви к мужчине, хотя тема возникает и в других сочинениях автора — например, в романе «Волшебная гора». Но эта повесть не о гомосексуальности. Точнее будет сказать, что Манн в этом тексте скрупулезно исследует поведение, которое мы сегодня называем сталкингом. Причем сталкер — взрослый мужчина, а его жертва — подросток.
Главный герой Густав фон Ашенбах — успешный писатель. Его произведения прославляют дисциплину, нравственную стойкость и самообладание. Однако, встретив на курорте в Венеции мальчика Тадзио, пожилой литератор обнаруживает, что не может (или не хочет) жить согласно своим принципам.
Поскольку «Смерть в Венеции» относительно небольшой текст, на его примере легко увидеть, как тщательно Манн продумывал свои сочинения. В повести нет ничего случайного: за бытовыми сценами проступают мифологические мотивы, а судьба знаменитого города отражается в судьбе героя.
С выходом повести для жены писателя, Кати Манн, наступило непростое время. У женщины обнаружили болезнь легких, какое-то время она ездила по санаториям. Когда Манн навещал ее в Давосе, в Швейцарских Альпах, атмосфера лечебного заведения так удивила писателя, что он задумал написать на эту тему забавный рассказ. Со временем из этого замысла родился роман «Волшебная гора».
Издательство «Медузы» выпускает книги, которые из-за цензуры невозможно напечатать в России. В нашем «Магазе» можно купить не только бумажные, но электронные и аудиокниги. Это один из самых простых способов поддержать редакцию и наш издательский проект.
Волшебная гора
Манна не принято относить к магическим реалистам, но по существу его книги — это и есть магический реализм. Автор почти нигде не дает понять, реально ли сверхъестественное в мире его сочинений, но оно практически всегда присутствует в сюжете — то ли как объективная действительность, то ли как больная фантазия героя.
Сразу в нескольких романах Манна можно встретить «реалистическую» трактовку известных фантастических сюжетов (а точнее, такую, которую при желании можно считать реалистической). В том числе в «Волшебной горе». Большой меломан и поклонник Рихарда Вагнера, Манн зашифровал в этом сочинении сюжет оперы «Тангейзер», где герой, поэт-миннезингер, проводит семь лет в зачарованном гроте языческой богини Венеры, как бы умирая на время для мира.
Молодой инженер Ганс Касторп посещает кузена в элитном туберкулезном санатории близ Давоса. Он не рассчитывает задержаться там надолго, но врачи выясняют, что Касторп и сам болен. К тому же молодой человек влюбляется в пациентку санатория, русскую даму по имени мадам Шоша.
Касторп остается в Швейцарии на многие годы и решает посвятить их саморазвитию. Он попадает под влияние сразу нескольких интеллектуалов, среди которых выделяются двое. Это литератор Лодовико Сеттембрини, либерал и масон, мечтающий о всемирной буржуазной республике, и несостоявшийся священник Лео Нафта, иезуит, еврей по происхождению, который верит одновременно в Бога и в коммунизм. Дискуссии Нафты и Сеттембрини, очные и заочные — важнейшая линия в романе, причем оба героя написаны достаточно убедительно, чтобы читатель вслед за Касторпом затруднялся занять чью-либо сторону.
«Волшебная гора» — один из самых непростых текстов Манна. Философских диалогов и эссеистики здесь больше, чем действия, потому что в туберкулезном санатории почти никогда ничего не происходит, — собственно, это во многом роман о том, как мы переживаем время, когда оно не заполнено событиями. Все самое важное Манн бережет для финала; лишь в последней главе читатель понимает, что за историю ему все это время рассказывали (но если вы уже знаете, чем заканчивается «Волшебная гора», это не испортит впечатления от книги).
Иосиф и его братья
В 1933 году, с приходом к власти нацистов, Манны эмигрировали в Швейцарию. Томас Манн был убежденным противником нацизма и в последние годы Веймарской республики публично призывал левых и центристов объединиться против НСДАП.
Примерно тогда же он начал работу над самым масштабным своим сочинением «Иосиф и его братья»: писатель задумал пересказать ветхозаветную историю Иосифа, одного из прародителей еврейского народа, отчасти в пику нацистам с их антисемитской идеологией. Манн довел замысел до конца уже в эмиграции: заключительная часть, «Иосиф-кормилец», вышла в 1943-м, когда писатель уже жил в США.
Строго говоря, «Иосиф и его братья» — не один роман, а четыре. По объему эта тетралогия немного опережает «Войну и мир» Льва Толстого — одного из литературных ориентиров Манна. Но среди прочих сочинений писателя «Иосиф» выделяется не только размером: по форме это, пожалуй, самая необычная его книга.
Она не слишком похожа на исторический роман — хотя Манн и помещает легендарных ветхозаветных персонажей в конкретный исторический период, в эпоху фараонов Аменхотепа III и Эхнатона (того самого, который пытался обратить Египет в единобожие). Политика и экономика того времени действительно занимают писателя, но куда в меньшей степени, чем образ мысли людей, для которых Бог или боги — несомненная объективная реальность.
Иосиф, любимец отца, проданный завистливыми братьями в египетское рабство, сумел добиться расположения фараона, растолковав ему сновидения. Для Манна это ключевой момент истории. Способность толковать, интерпретировать, разгадывать — самая важная в романе.
Самые одаренные герои «Иосифа» могут читать мир как книгу. В событиях собственной жизни они видят отсылки к истории и мифологии, а в окружающих людях — отражения богов (во вселенной романа, похоже, реальны все боги — от египетских и шумерских до Яхве — и все они подозрительно человечны в худшем смысле этого слова). В результате читатели получают текст, который постоянно комментирует себя сам: что-то похожее можно испытать на особо захватывающей лекции по литературе или искусству.
Несмотря на ветхозаветный сюжет, «Иосиф» вовсе не оторван от современности, ведь и сегодня мы нередко описываем настоящее через прошлое, а то и вовсе через вымышленные истории — совсем как герои романа.
Доктор Фаустус
В годы Второй мировой Манн, недавно лишенный немецкого гражданства, постоянно агитировал против нацистов — например, вел антифашистскую радиопередачу на немецком языке. В 1947-м он выпустил «Доктора Фаустуса» — свою первую послевоенную книгу. В Германию писатель так и не вернулся: он жил в эмиграции до самой смерти в 1955 году.
«Доктор Фаустус» — единственный роман Манна о нацизме, хотя и не только о нем. Подобно «Волшебной горе» и «Иосифу», это переосмысление хрестоматийного сюжета — на сей раз о Фаусте.
Книга очевидным образом перекликается с самым известным романом Клауса Манна «Мефисто»: это тоже биография художника на фоне эпохи, зарифмованная с трагедией Гете. Но если младший Манн писал яростный, прямолинейный, публицистический текст по мотивам реальных событий, старший выбрал более сложную форму.
Протагонист романа, гениальный композитор-визионер Адриан Леверкюн, — не пособник нацистов, как герой «Мефисто» актер Хендрик Хефген. По ходу книги он даже ни разу не встречает ни одного настоящего нациста — разве что отдельных сочувствующих персонажей (основной сюжет разворачивается во времена Веймарской республики). Зато судьба Леверкюна — метафора новейшей немецкой истории. Композитор, зашедший в творческий тупик, продает душу дьяволу — или, во всяком случае, думает, что продает. Благодаря сделке со злом он совершает прорыв в мировой музыке — но платит за него непомерную цену.
Аналогия со страной становится прозрачной благодаря рассказчику. Это филолог-классик Серенус Цейтблом, пишущий биографию Леверкюна, которого знал с детства. Цейтблом работает над книгой в годы Второй мировой войны и периодически делится с читателем своими мыслями о последних событиях, которые по ходу романа становятся, по меркам гитлеровской Германии, все более и более крамольными.
Впрочем, рассказчика главным образом занимает внутренняя жизнь покойного друга — и в особенности его музыка, которую Цейтблом обстоятельно анализирует. «Доктор Фаустус» — отчасти музыковедческий трактат: открытия, которые Манн приписал Леверкюну, в реальности совершил композитор Арнольд Шенберг (и он был далеко не в восторге от такого заимствования).
Цейтблом — персонаж не менее важный, чем Леверкюн. Познание, постижение — сквозной сюжет всех самых значительных романов Манна: в «Волшебной горе» юный Ганс Касторп выбирает себе убеждения, герои «Иосифа» рассчитывают вычитать из разнообразных знаков божественный замысел, а в «Докторе Фаустусе» рассказчик пытается осмыслить жизнь и музыку своего загадочного друга. Интеллектуальная работа — вот о чем, в сущности, рассказывают практически все главные книги писателя.
«Плот» — это телеграм-канал, где говорят о культуре в эпоху плохих новостей. Каждый день редакторы «Медузы» Софья Воробьева и Антон Хитров рассказывают о кино, сериалах, музыке, литературе и современном искусстве. Подписывайтесь: будем вместе спасаться в бурю.
Антон Хитров